Мерзиния - Страница 9

Проблем у сына, и расходов, связанных с обучением-воспитанием-одеванием, оказалось достаточно. Через пять минут Леонид уже жалел, что спросил: Михаил отличался обстоятельностью. Или, проще говоря, занудством.

Впрочем, всё сводилось к тому же, к чему всегда: с родителей тянули на всё: ремонт здания, класса, отопления.

Учебники (закупаемые для элитных учебных Заведений за рубежом), столы, наглядные пособия, компьютеры… А теперь – ещё и на униформу.

Единую для всех. Чтобы те, кто «победней», не чувствовали себя «ущемлёнными».

Вскоре подали традиционный чай и сладости. Погрызя немного чак-чака, что остался на блюде после того, как он «поухаживал» в очередной раз за соседкой, Леонид откинулся на спинку стула, и снова обвёл коллег доброжелательным внешне взором.

Как его тошнило от их подлых гримас-улыбок и лицемерных комплиментов друг другу и начальству! И – он был уверен! – большинство мужчин, сидящих здесь, тоже отлично понимали наигранность и глупость происходящего регулярно ритуала. Но показывать этого никто не посмеет.

Ни при каких обстоятельствах. Подсиживают на Востоке только исподтишка!

Большинство стучит друг на друга. И в этом тоже – политика Государственных Учреждений. Здесь все тихо и технично роют друг под друга.

Не то, чтобы реально желая сковырнуть с тёплого места, а просто так – в силу менталитета. Не ты – так тебя!..

На востоке положено держать нож за спиной, чтобы в случае – если человек, которому в этот момент можешь даже пожимать руку, дружелюбно улыбаешься, говоришь, как его уважаешь, и т. д. расслабится или отвернётся – мгновенно всадить этот нож в грудь. Да ещё попроворачивать.

Аллегория, конечно. Вычитанная в старых мерзинийских сказках.

Но – сущая правда.

После чая всё завершилось традиционно: приглашённый мулло, начавший корпоратив, и сейчас утиравший жир с пухлых губ, откашлявшись, прочёл ещё одну трёхминутную молитву.

Леонид, хоть и не был мусульманином, сделал вместе со всеми «омин». Михаил, Лариса Дмитриевна, и остальные европейцы – тоже. Немного же их осталось…

А ведь когда-то до восьмидесяти процентов составляли именно они – считалось, что в сложных расчётах и составлении профессиональных Отчётов местное население… Сильно проигрывает.

Сейчас Леонид продолжал оставаться уверенным в этом.

Но – молча. Скандалы, разносы, переделка документов до пяти раз стали, скорее, нормой. А вовсе не исключением из правила. А в том, что у специалистов «из местных» мозги и впрямь заточены только под делание денег, в случае мужчин, или пускание пыли в глаза соседям – для женщин, Леонид имел возможность убедиться неоднократно.

Самый потрясающий пример относился к раннему детству. Отец покупал магнитофон. Старинный, под компакт-кассеты.

Леонид был так мал, что ему приходилось вставать на цыпочки, чтобы не пропустить ничего из этого чудесного и эпохального зрелища.

Для проверки звучания продавщица, миловидная женщина средних лет, принесла колонку. Взяла штекер с двумя клеммами и попыталась засунуть во входное гнездо, вместо выходного. Не получилось. Продавщица посмотрела на штекер – две клеммы: одна плоская, другая круглая. Посмотрела в гнездо – там пятиштырьковый разъем, под шнур усилителя.

И снова начала с силой пытаться засунуть, проворачивая. Леонид разинул рот.

Спас ситуацию и магнитофон отец.

Он вежливо (очень вежливо и спокойно. Теперь-то Леонид в полной мере мог оценить нервную систему и такт отца!) забрал шнур и передвинул магнитофон.

И вставил штекер туда, куда следовало.

Леонид на всю жизнь запомнил выражение, появившееся на краткий миг на лице продавщицы…

Вот тогда он и оценил в полной мере, как на самом деле мерзинийцы относятся к тем, кто умнее их.

Однако они нашли простой выход: держат таких на низкооплачиваемых должностях, и наваливают всю работу, связанную со сложными действиями и расчётами.

«Ведущий специалист» не обольщался: он, Михаил, Лариса и другие – высокооплачиваемые рабы. На которых, впрочем, держится вся работа Учреждения с несколькими сотнями брюхатых самовлюблённых дармоедов.

После молитвы народ начал расходиться. Леонид попрощался со всеми, кто был в пределах видимости, привычно кланяясь, и прижимая левую руку к животу, и раздавая «тёплые дружественные» улыбки. Вот и закончено очередное «мероприятие».

А хуже этого только другое, под названием «Выезд на Природу».

Это когда приходилось сидеть на земле, или траве, снова кушая, и делая вид, что «какой замечательный здесь воздух» и «надо почаще всем сюда выбираться»!

А к концу, когда все мужчины почти не держатся на ногах от выпитого арака, их, как дрова, грузят в автобусы те, кто остался на ногах… После чего многие прямо в автобусах же, от жары и тряски… Скажем так: пачкают проходы и кресла. А иногда – и соседей. Если не догадались заранее очистить желудки в кусты.

Хуже всего оказался последний раз, когда еле стоящие на ногах сотрудники-мужчины решили искупаться – рядом был горный сай.

Половина из «окунувшихся» назавтра на работу не вышла – простыли в ледяной воде. И Леониду пришлось работать сверхурочно всю последующую неделю – был как раз очередной отчётный Период.

Домой ехал на метро. Из-за выходного оно казалось непривычно пустым.

В силу того, что попал не в своё обычное время, увидал работу другой бригады нищих. Если его «фирменные» просили на хлеб, так как «папа их бросил, а мама в больнице»(хотя Леонид регулярно видел «умерших и больных» на конечной станции – они «разгружали» детишек после «рейса»), то эти – «на хлебушек маленьким сёстрам и братьям, живущим в Детдомах».