Мерзиния - Страница 27

Лена, приоткрыв дверь, показала будку с «удобствами».

Надо же. Леонид и забыл, что у простых махаллинцев «удобства» представляют дырку в досках над ямой… И никакого «мягонького папира»! А – газеты на гвозде… Или как здесь, остатки старой книги. Ага, это учебник физики за шестой класс… Ладно, хорошо хоть сейчас не зима!

Обнаружив в центре двора кран с водой, Леонид помыл руки. А когда же он мыл их в последний раз? Дайте вспомнить… Вроде, ещё дома, как только пришёл. Перед тем, как… Невольно он проверил: на месте ли флэшка… На месте.

Неужели вся эта суета – ради этого крохотного кусочка пластмассы и кремния?!.. И на ней – жизни тысяч людей, или его смерть?

Он не обольщался: если поймают – точно живым не выпустят.

Допрашивать будут, чтобы выяснить, кому ещё успел…

А он – никому. Только, получается, брату кое-что, и Лене на словах. И если он погибнет, не добравшись до брата, тот вряд ли запустит раскрутку этого дела.

Хотя, с другой стороны, как будто он сам представляет, как взяться за эту самую «раскрутку»… Для официальных властей Чурессии его страна НЕ СУЩЕСТВУЕТ.

Однако недавние Явро Санкции кое-чему поспособствовали. В налаживании рассыпающихся, как карточный домик, бывших связей…

Послухам, когда Президент Мерзинии ездил на встречу с их Президентом, был подписан секретный Меморандум – в СМИ Чурессии слова «Мерзиния» и «мерзинийцы» не употребляются вообще, а Мерзиния за это предоставляет рекламным фирмам Чурессии неограниченный доступ к своему «информационному пространству» и… Газу и Нефти.

Плюс, само собой, поставки традиционных фруктов-овощей.

Леонид осмотрел двор подробней. В свете утреннего солнца всё отлично видно. Вон их флигель с тремя дверьми комнатушек для… Хм! А это хозяйский одноэтажный и давно не штукатуренный дом в Мерзинийском стиле: из саманного кирпича и толщиной в одну комнату. Глина проглядывала из больших дыр, с которых обвалилась тонкая цементная корочка с побелкой.

Шифер на крыше от времени потрескался и покрылся зелёным мхом.

Пристройка кухни. Маленькая какая – как Гуландом там помещается?!

Он подошёл поближе.

Так, плита на две конфорки, с духовкой. Труба. Газовая. Интересно, работает?

Он знал, что большую часть газа из регионов продавали в тот же Жайтай, и поэтому в областях готовили еду и топили дровами и кизяком… В городе же ещё был небольшой напор.

Покачав головой, он вернулся в их комнату.

Лена сидела на помосте, свесив ноги, и раскачивалась. Лицо было бледным, осунувшимся.

– Опять болит? – Леонид знал, что болеть будет долго, – Потерпи, в списке, есть и обезболивающее.

Лена кивнула. Вяло, отрешённо. Похоже, готова: организм вымотан до предела.

Послышался звук проворачиваемых ключей. Блеснула сквозь открытую дверь улица.

Дверь закрылась, загремели задвигаемые засовы.

Гуландом прошаркала к их двери и постучала. Лена с кряхтением, словно это она семидесятилетняя старуха, подошла к двери. Забрала объёмный полиэтиленовый пакет, поблагодарив по-мерзинийски.

Гуландом ушла, что-то буркнув так тихо, что Леонид не разобрал слов.

Когда Лена закрыла дверь, Леонид подошёл, мягко отобрал пакет и попросту вывалил содержимое на доски помоста. Ага, есть. Он вскрыл две пачки таблеток.

В одной из упаковок таблеток было всего две. Ногтем вспоров фольгу, он достал первую.

– Вот. Это мощнейший антибиотик. Съешь-ка… – он налил воды из баклажки в пиалу, аккуратно придерживая, пока Лена с трудом запрокинула голову и проглотила.

– Отлично. А теперь – эту, – он «впихнул» в неё и обезболивающее.

– Ну а теперь давай займёмся ссадинами, они мне не очень понравились…

Леонид осторожно разбинтовал руку в импровизированном лотке, и покачал головой: синяк занимал полпредплечья… Опухоль, правда, оставалась на старом месте.

Вырвав тампон из упаковки ваты, он обильно намочил его из флакона со спиртом, и протёр все царапины и синяк:

– Терпи. Сейчас протру с той стороны.

Лена кивнула, отвернувшись. Да уж, зрелище не для слабонервных. Впрочем, она такой явно не была.

Леонид намочил ещё тампон, обработал всё повторно. После чего капитально и плотно примотал руку к дощечкам, позаботившись обеспечить кровообращение.

– Н-ну, хорошо… Теперь, по крайней мере, за столбняк вы, девушка, можете не беспокоиться. Да и антибиотики не дадут воспалиться… Не туго?

Лена покачала головой. Он хмыкнул:

– А теперь посети-ка тоже, на всякий случай, «домик неизвестного архитектора», и спи. От этих таблеток жуткая слабость, головокружение, и сонливость. Да и заживает лучше, когда не двигаешься.

– А… кто сторожить будет? – хоть Леонид не видел смысла в «сторожении», вызвался приглядеть за двором. Впрочем, он не обольщался: если их «сдали», спецназ и группа Захвата теперь-то придут по крышам, и из соседних дворов… Они не повторяют ошибок.

Лена проспала часа четыре. Хоть вначале и упиралась, но не слишком сильно. Леонид укрыл её одной из «своих» курпачей, а сам пристроился на двух других, для приличия иногда поглядывая в единственное небольшое окошко в передней стене флигеля.

Подумать ему было о чём. Но почему-то не думалось.

Он бессознательно рассматривал лицо «бомбистки», удивляясь, до чего оно изменилось во время сна…

Черты из заострённых, чётких и резких, непонятным образом стали мягче, плавней. Рот приоткрылся, показывая остренькие зубки. Но они вовсе не казались оружием – скорее, украшением небольшого рта. «Наверное, у неё приятная улыбка», – почему-то подумалось Леониду. Да и волосы – если помыть, да покрасить…